Гораций
Уильям Батлер Йейтс
Всадники мчатся от Нок-на-Рей,
Над могилою Клод-на-Бар,
В Кайлте пылает сотни огней,
Кличет Ниав: скорей, пожар.
Выкинь из сердца смертные сны,
Кони скорби летят сквозь лес,
Ветром волосы всадников отнесены
И в глазах у них бездны небес.
Призрачной скачки неистов пыл,
Кто увидел, на век пропал,
Он забудет все то, чем когда-то жил
И о чем пока жил, мечтал.
Комони мчатся во тьме ночей,
Вслед за ними туманы чар,
Только слышно как Ниав кличет: скорей
И над Кайлте горит пожар.
Я не знаю, наверное, может быть, это ли ты,
Чья душа пребывала неверной любовью согрета,
Своих скорбных глаголов оставил России цветы,
В сердце вечностью выстрелив из пистолета.
Ты был мот и транжира бесценных сокровищ и слов,
Свою бабочку сердца свивая для века руками,
Ныне где-то летишь среди звездных незримых миров,
Далеко в темном небе тревожно мерцая над нами.
Разве кто разглядит и отыщет в пространстве тебя,
Спросит в звездном потоке, скажите, ну где же ты, где ты,
Но уже никогда не услышит сырая земля
В тихом сумраке скорби на эти вопросы ответы.
Верно ты революции первый великий поэт,
Нашей памяти скорбной оставивший тяжкое бремя
Твоей бронзы глаголов на долгие тысячи лет
Острой болью пронзивших пространство и смутное время.
Ты остался навеки с Россией, как каменный гость,
Бытию утверждая осанну на многие лета,
Бросив миру бесценных глаголов последнюю горсть,
Рассчитавшись с безвременьем выстрелом из пистолета.