|
Уильям Батлер Йейтс Всадники мчатся от Нок-на-Рей, Над могилою Клод-на-Бар, В Кайлте пылает сотни огней, Кличет Ниав: скорей, пожар. Выкинь из сердца смертные сны, Кони скорби летят сквозь лес, Ветром волосы всадников отнесены И в глазах у них бездны небес. Призрачной скачки неистов пыл, Кто увидел, на век пропал, Он забудет все то, чем когда-то жил И о чем пока жил, мечтал. Комони мчатся во тьме ночей, Вслед за ними туманы чар, Только слышно как Ниав кличет: скорей И над Кайлте горит пожар. *** Я не знаю, наверное, может быть, это ли ты, Чья душа пребывала неверной любовью согрета, Своих скорбных глаголов оставил России цветы, В сердце вечностью выстрелив из пистолета. Ты был мот и транжира бесценных сокровищ и слов, Свою бабочку сердца свивая для века руками, Ныне где-то летишь среди звездных незримых миров, Далеко в темном небе тревожно мерцая над нами. Разве кто разглядит и отыщет в пространстве тебя, Спросит в звездном потоке, скажите, ну где же ты, где ты, Но уже никогда не услышит сырая земля В тихом сумраке скорби на эти вопросы ответы. Верно ты революции первый великий поэт, Нашей памяти скорбной оставивший тяжкое бремя Твоей бронзы глаголов на долгие тысячи лет Острой болью пронзивших пространство и смутное время. Ты остался навеки с Россией, как каменный гость, Бытию утверждая осанну на многие лета, Бросив миру бесценных глаголов последнюю горсть, Рассчитавшись с безвременьем выстрелом из пистолета. | 
